Pahatam: «Диджей не должен быть всегда нацелен на то, чтобы веселить публику»

Pahatam – диджей, участник группы Ивана Дорна, композитор и продюсер. Но это лишь одна его сторона. С многолетней диджейской и продюсерской практикой Женя работает и с коммерцией, и с андеграундом, выбирая интересные проекты и не понижая эстетическую планку. В прошлом году на виниле вышел его дебютный альбом God`s Son.

Об электронной сцене Украины, с кем работает, дружит и что любит – мнение и истории Евгения Яременко ака Pahatam.

Материал выпущен при поддержке фестиваля Brave! Factory. Слушайте также плейлист любимых треков артистов фестиваля по версии резидентов Closer.

---

– В прошлом году ты выпустил свою первую виниловую пластинку God`s Son. Как это повлияло на твое дальнейшее творчество? Стало ли больше студийной работы или, напротив, больше гастролей?

– Не скажу, что выпуск пластинки как-то сильно повлиял. У меня появилось больше желания работать дальше. Я понял, что первый блин комом, зато могу посмотреть со стороны на какие-то свои ошибки как продюсер.

– Почему комом? Что пошло не так?

– Ну, сейчас я слушаю ее и понимаю, что хочу делать немного другую музыку.

– То есть ты со временем обновился, а свою пластинку воспринимаешь сейчас устаревшей?

– Так всегда и происходит. Нет, я не говорю, что мне не нравится моя пластинка, она хорошая, я ее играю, и до сих пор слышу от ребят, что ее играют. В принципе год для пластинки – это немного.

О виниле, музыкальных авторитетах и творческом становлении

– Насколько часто ты в своих выступлениях используешь винил?

– В основном играю сейчас на пластинках. Очень сильно увлекся этим, собираю.

– Есть ли такой музыкант, которого можешь назвать “богом” игры на виниле?

– Джефф Миллз, а еще все те диджеи, которые играют т.н. “лупи техно”, одновременно с трёх пластинок. Вообще играть на пластинках – очень сложно. Держать три пластинки одновременно – охренеть как сложно! Я смотрел ранние миксы Джеффа Миллза, когда он так играл, он, действительно, один из тех “старичков”, которые не изменяют себе. Многие ребята, которых сейчас боготворят, раньше издавали крутые пластинки, а сейчас стали проще и могут играть полную балалайку.

– У тебя есть музыкальные авторитеты?

– Да в том-то и дело, что музыкантов много, все разные, и сказать, что кто-то является моим авторитетом, такого нет.

– То есть не равняешься ни на кого?

– Просто не хочу, чтобы это звучало пафосно, мол я такой крутой, ни на кого не равняюсь (улыбается). Тут дело в другом: каждый из музыкантов играет и производит музыку по-своему, у каждого своя фишка. И никогда не знаешь, кто именно тебя вдохновит и удивит.

– Расскажи, как ты перешел к другому жанру, ведь долгое время ты был в хип-хопе? Переход был плавным, спонтанным?

– Я перепробовал много разной музыки. Я долго искал себя, когда мне надоело то, чем я занимался длительное время, и вот нашел себя сначала в хаус-музыке, потом продолжил копать.

Вообще у меня все начиналось с фанка, с афроамериканской музыки. По сути, я поискал, поискал, и в итоге вернулся к тому, с чего начинал, только к продолжению этой истории. Мне кажется, что современная диджейская культура все-таки похожа на то, с чего все начиналось, только наступила альтернативная история с диджеями.

Мейнстримовые не в счет. Последние делают вид, что играют. Там настолько большие деньги и большой офис, что они не дают ему даже играть. Он просто лицо, он просто танцует на сцене.

– С не подключенной аппаратурой?

– Я был на Парковой дороге на Стив Аоки. Меня пригласили случайным каким-то образом.

– Кто на самом деле под его диджейской стойкой играл?

– Нет, никто не играл, там просто играл микс, и это явно было слышно. Пока он бросался тортом, я слышал, как начинается сведение треков, это услышал и он и поспешил вернуться за диджейский пульт. Это жалкое зрелище.

– Не помнишь, какой была твоя первая хаус-пластинка, которую ты купил и дальше использовал в своей работе?

– Я поначалу больше приобретал музыки в цифре. По-моему, первой моей пластинкой был Bootshonk (Shonky) из Apollonia. На той пластинке совсем не та музыка, которую он играет с ребятами. У него всего две пластинки под этим псевдонимом, у меня они обе есть. Это такой французский тек-хаус, который отличается от Apollonia, грув у него другой.

– Где больше всего покупаешь пластинок?

– Все зависит от того, где та или иная пластинка осталась в наличии.

– То есть это покупка чаще всего происходит на интернет-сайтах? Нет у тебя такого фетиша ходить, предположим, по берлинским виниловым магазинам?

-Я очень хочу, но пока нет особой возможности. Пока я успел “порыться” в Лондоне в Phonica Records, купил там пластинку как раз авторства Юры SE62 (резидент Closer – прим.ред.). Затем открыл для себя Discogs, начал заказывать оттуда винилы. Раньше я им пользовался больше как информационным источником – почитать, найти какую-то информацию о музыкантах или лейблах, а вот сейчас начал заказывать.

И очень часто хожу в Closer Record Store за пластинками. В Киеве, пока что это единственное место, где можно купить пластинки подходящего для меня жанра.

– Как для себя определяешь профессиональное развитие музыканта? Как это у тебя?

– Я для себя давным-давно понял, что зарекаться не надо. Всё время копаешь и находишь что-то новое, да и сет у меня зачастую состоит из разной музыки. А для развития, мне кажется, нужно издаваться, много издаваться. Хотя, у всех по-разному. Я, к примеру, очень редко издаюсь. И это пора менять!

– В поисках новых стилей, были ли у тебя мысли обратиться к техно?

– Мне нравится техно. Кстати, отчасти в God’s Son есть притехнованные композиции, если быть точным, то на стороне А. Вот, сторона А потяжелее будет.

О предстоящем выступлении на Brave! Factory

– В прошлых своих интервью ты говорил, что хотел бы поиграть на фестивалях, но не на масштабных, однако Брейв будет одним из самых масштабных фестов электронной музыки в Украине. Твои приоритеты и интересы поменялись?

– Меня просто позвали и я согласился. Мне написал Сережа Яценко (сооснователь Клоузера и организатор Брейва – прим.ред.) и пригласил поиграть. Для меня это большая честь, потому что я сам часто хожу в Клоузер, это любимое и самое классное место, которое я видел в Украине, поэтому я с удовольствием поучаствую.

– У тебя будет бэк-ту-бэк?

– Да, я буду играть с Юрой с SE62.

– Вы изначально с Сергеем договорились, что ты будешь играть b2b?

– Да, он с самого начала написал мне: мы хотим позвать тебя играть b2b с SE62. Наверное, потому что у нас немного похожий стиль музыки. Уверен, это будет интересный опыт, потому что мы с Юрой давно общаемся, но никогда не играли вместе, вот теперь попробуем, каково это.

Вообще для меня b2b – это диалог между диджеями, когда ты разговариваешь посредством пластинок. Это, как если бы я тебя пригласил на кофе пообщаться, так диджеи общаются между собой бэк-ту-бэк во время выступлений (улыбается).

О работе в Дорнобанде

– Не могу не спросить про работу с Иваном Дорном. С чего все началось?

– Я пришел с бит-машинкой к Ване, когда он еще был в Пара Нормальных. Тогда я делал хип-хоп. Ваня попросил меня сделать трек. Мы в офисе на драм-машинке поделали музыку, ничего не получилось, но спустя какое-то время Ваня позвонил и спросил, смогу ли я с бит-машинки играть вживую. Я сказал, что не знаю, но готов попробовать.

Потом у нас была встреча на студии с Ромой Бестсселером, где мы за минут 20 сделали аранжировку на Ненавижу. Тогда Ваня сказал, что ему нужно быстро сделать программу, так как вскоре он начинает выступать сольно. Мы очень, очень быстро втроем подготовили эту программу, и он сказал: чуваки, это судьба. С того момента все и началось. Я участвовал во всех его альбомах.

– Помимо Дорнобанды, с кем-то еще были творческие коллаборации?

– Да, но таких как с Ваней не было. Вообще считаю Ваню самым интересным нашим артистом. Он поп-артист с нестандартным мышлением. И за что я уважаю его, так это за то, что он тот артист, который всегда будет экспериментировать, всегда искать что-то новое, и не будет бояться потерять публику. Многие наши супер-популярные артисты, некоторых из них даже сравнивают с Ваней, слабы в том, что найдут какую-то одну музыкальную лазейку и держатся за нее, поэтому каждый новый трек – это все те же шаблоны.

Кстати, в этом году исполнилось 6 лет Стыцамен. Это 2011 год, на секундочку. Можем достать музыку 2011-го и послушать, что делали другие. Если сейчас Стыцамен звучит “ну окей” – там органный бас, все дела – то тогда это было не то, чтобы смело, а вообще из ряда вон выходящим. Поэтому для меня это показатель, что Ваня вот такой, и это круто!

О коммерции

– Насколько ты вообще брезглив и переборчив в музыкальном плане? Допустим, если какой-то наш украинский не самый хороший поп-исполнитель обратится к тебе с просьбой написать для него аранжировку, но за самые хорошие деньги?

– Я выбрал для себя два направления, по которым иду: первое – это диджеинг, то, что я всегда любил, то, к чему я всегда шел, я – танцпольный диджей, я люблю играть перед танцполом, люблю собирать пластинки, делать из этого историю какую-то. И когда по кайфу, можно играть очень долго, и это круто. А второе мое направление – это писать музыку. Вот с Ваней мы пишем классно. Понятное дело, я маленький винтик в этой большой команде, но все же это круто.

А есть еще по данному направлению такая деятельность, как написание музыки для кого-то. Последним я сейчас занимаюсь, но делаю это, не раскрывая свое имя. Это называется “гоуст продакшн”.

– Почему не под своим именем? Боишься рисков?

– Нет, дело не в этом. Иногда есть такие заказы, когда что-то делаешь под продюсера, учитываешь его пожелания, пытаешься проанализировать продукт. Есть же и такие “великие” продюсеры, которые имеют минимальное представление о музыке, но любят спорить о ней, поэтому приходится кивать, но делать по-своему. Это очень сложно. Поэтому, каждый раз возвращаясь к Ване, я благодарю Вселенную за то, что у нас такая команда.

А возвращаясь к твоему вопросу, как я уже сказал, планка у меня есть. Если это адский ад, то я за него никогда не возьмусь.

– Как часто твои клиенты продюсеры готовы к экспериментам, которые ты им предлагаешь? Ну, допустим, ты говоришь: давайте сделаю так, что ваша музыка несколько иначе зазвучит. Согласятся они?

– Если в таком проекте важна только лишь коммерческая составляющая, если он должен быстро прогреметь, а потом все так же быстро про него забудут, то, скорее всего, там нечего экспериментировать, нужно брать музыку с таким, знаешь, откатом в лет пять, то есть такую, которая сейчас прокатит на радио, потому что наше современное радио – это полная ерунда. Они своими форматами тормозят наш прогресс.

О радио

– Как тебе вообще эта квота, введенная на радио?

– Она вроде как с одной стороны должна была быть положительной, потому что должна была способствовать появлению новых имен, новой музыки. Но зачастую в эфире появляется все то же дерьмо, только на украинском языке. Но зато меньше стало зарубежной музыки. У нас с радио, ТВ вообще все очень плохо. Они уничтожают наш мозг, они продвигают очень плохую музыку, и там явно все это проплачивается.

Когда я был маленьким, в Киеве была радиостанция РадиоАктивность, ее слушал мой старший брат и записывал на кассеты. Он недавно мне дал запись этих кассет, так там можно услышать офигенный британский гараж, брейк-бит, тек-хаус, эйсид-хаус – реально крутая музыка была, ее играли диджеи, которые приносили в эфир пластинки, и играли живьем на радиостанции. Я уверен, что эта РадиоАктивность дала большой толчок тем, кто сейчас играет, и кто сейчас этим увлекается.

– Как создать в Украине такое радио?

– Это возможно только, если найдется инвестор. Пока что у нас это невозможно, так как априори канал или радио должен зарабатывать деньги, а это риск. Всегда двигать что-то – это риск.

– Как часто во время игры ты чувствуешь настроение публики?

– Очень часто. Диджей не должен быть всегда нацелен на то, чтобы веселить публику, или всегда играть то, что она хочет услышать, это тоже неправильно, тем более, когда эта публика с поверхностным вкусом. Индикатор в выборе – моя коллекция в музыке. Исходя из нее, я могу как-то подстраиваться. Я просто стараюсь из тех пазлов, которые у меня есть, сложить картинку так, чтобы это сработало.

О музыке, людях и наркотиках

– Кто для тебя идеальный слушатель?

– Тот, кто открыт, кто готов услышать, кто готов разобраться. Только не тот, кто хочет слышать только то, чего он хочет, а другое не готов воспринимать. Идеальный слушатель – тот, кто готов слушать.

– В чем уверен?

– Уверен, что абсолютно в каждой музыке есть что-то хорошее, что не бывает абсолютно плохой музыки, просто все зависит от твоего какого-то “багажника”, твоих предпочтений. То, что не нравится мне, может безумно нравиться кому-то другому, это то, что в нужный момент придаст ему сил или поставит на ноги.

– Вгонять в депрессию музыка может?

– Да, конечно. Музыка для того и существует, чтобы вгонять нас в разные эмоциональные состояния, поэтому классно, что музыки много и она разная. Музыка – это то, что может создать самое разное настроение.

– Какие у тебя музыкальные фишки?

– Возможно скретч. Я пытаюсь себя в этом ограничивать, потому что довольно странно звучит на хаус-вечеринках.

– Хотел бы однажды написать музыку для хорошего кино?

– Да, хотел бы! И у меня уже был такой опыт, правда, кино получилось не очень хорошим (смеется). Вместе с ребятами из Дорнобанды мы писали саундтрек к фильму. Это был интересный экспириенс. Саундтрек получился хорошим.

– Какая музыка тебе не нравится?

– EDM. Стив Аоки, который бросается тортом, и за него играет микс, или Девид Гетта, который стоит упоротый на Tomorrowland, и играет чушь.. ну, сама понимаешь (улыбается).

– Как считаешь, из музыки на фестивалях можно “выжать” по максимум без употребления наркотиков?

– Да. Так, а что выжимать? Одной музыки вполне достаточно для того, чтобы от нее кайфовать. Меня просто всегда смешили всяческие нападки на эту тему, направленные на андеграундные клубы, хотя именно в лакшери-клубах всегда жрут колеса и нюхают кокаин, в том числе и депутаты. И что тут скажешь? Я даже не знаю, что сказать. Все делают то, что им хочется. Я не вправе, что-то говорить на эту тему. Единственное, что хочу сказать: делайте что хотите.

– Сам, что сейчас слушаешь?

– Да, это может быть что угодно. Сейчас вот (достает телефон): это Эрика Баду, Дональд Берд, из последних Laurel Halo, еще Tropics мне нравится.

Фото: KOLOAH

---

Купить билеты на фестиваль Brave! Factory можно по ссылке.