Heineken Open’er Festival 2013

Вы бывали в городе, который живет всего лишь неделю в год? Где вместо домов палатки, вместо магазинов – ларьки и киоски, а на главной площади вместо памятника стоит чертово колесо? Его церкви – громадные сцены, под которыми каждый вечер собираются прихожане; его жители – туристы, приехавшие сюда за одним: проникнуться атмосферой одного из лучших музыкальных фестивалей Европы – ежегодного Heineken Open’er Festival у польской Гдыни.

Огромный аэропорт, где обосновывается музыкальное пиршество, рад всем 60-100 тыс. туристов: чтобы дойти от входа на фестиваль до самой дальней tent stage понадобится не меньше 30 минут. Между ними: 5 сцен, украшенных габаритными колонками, 4 сцены – для театральных трупп, которые развлекают между полуднем и вечерним лайн-апом, 5 ресторанных зон, где можно перекусить, выпить и чекинуться Вконтакте, кемпинговое поле, чертово колесо и странный разноцветный тотем, фестивальный музей и библиотека, ряды магазинов, ну, и, конечно, несметное количество туалетных кабинок. Я не жил в кемпинге, но могу утверждать, что дел у людей, которые там обитали, еще до наступления сумерек, было полно. Разумеется, если вчерашние утехи могли им позволить покинуть свою палатку до этого времени.

Мы жили в Сопоте, который находится в 20 минутах от Гдыни (ездили на электричке), а она – еще в 20-30 минутах от аэропорта Гдыня Косаково (ездили на специальных бесплатных автобусах). Тут хочу уделить внимание великолепной организации фестиваля: электрички ходили круглосуточно с интервалом в 15 минут, а автобусы и вовсе колесили непрерывно. Так вот, поскольку наш отдых не ограничивался фестивальной жизнью, а разнообразился купанием в Балтийском море, экскурсиями в Гданьск и просто сном до полудня, театры и прочие дневные забавы проходили мимо нас. Мы охотились за концертами.

День 1

Если вы идете на концерт в Украине, то для того, чтобы стать в первом ряду, вам необходимо прийти часов на пять раньше, чем начнется событие вашей жизни. Все из-за того, что люди «подаются» с конца зала и там уже даже вам, кому не жалко своего времени, может не повезти, если среди ваших соседей найдутся фанаты с более длинными ногами. На Open’er все было не так. Мы подошли к главной сцене фестиваля в 19.15, когда Editors (первый громкий исполнитель того дня) должны были начать выступление в 20.00. И что же? Благодаря тому, что к сцене можно подходить не только сзади, но и сбоку, их ожидали пока лишь редкие ряды фанатов, которые видели в них чуть больше остальных. Прочие не заморачивались – пили пиво (которое нельзя выносить за стены харчеблоков!), разговаривали в сторонке. Никакой давки и позже, когда ровно в 20.00 под аплодисменты толпы вышла сама группа. Я стоял ряду в 20-м, намереваясь через час рвануть в тент на Savages.

Editors – самая пафосная группа на фестивале. Все в черных очках, одетые с иголочки, местами – ухоженные бороды. Их песни довольно однообразные, но все притягательные и любвеобильные. Тела под них раскачиваются, губы напевают. А если вы из тех фанаток в первых рядах – то у вас еще и восторженный крик с гортани вырывается. Особенно, когда вокалист снимает очки, берет акустическую гитару и начинается «The Phone Book». Эти слова «stay with me» он растягивает для вас, эту улыбку дарит вам и махает – кому? – вам. И все же, вплоть до излюбленного слушателями «Papillon», толпу расшевелить не удалось ни одной песне из нового альбома: будь то открывавшее выступление «Sugar» или встрепенувшая серединку «Formaldehyde». На «Papillon» включились не только прожекторы, но и люди. А было поздно – извечный хит входил в состав заключительных песен. На Savages я не ушел. Не потому, что меня заворожил этот пафос, но потому, что когда нужно было уходить, я заметил, что меня плотно облепила толпа, и двигаться вперед было легче, чем назад. Этим я и занялся, тем более, что дальше шли Blur.

 Признаюсь, я не понимаю всеобщего восторга от Blur. Как по мне, они играют простенькую, местами мультяшную музычку, которая непонятно как собирает стадионы. Ведь «Song 2» – это скорее исключение, а все остальное – молочко, смешно прогуливающееся по улице. Но стоило мне попасть в эпицентр их обожания (тем более, что находился он так близко к сцене), и мне удалось проникнуться общим восхищением. Меня носило с 5 в 15 ряд, и все это время улыбка не покидала мое лицо. Я не знал их песен, но вокруг меня люди гудели, трясли меня и словно вкрикивали в уши: «Послушай, как это классно!». Их руки и ноги делали то же самое, очутившись со мной в одном слеме. «Girls & Boys», «Popscene», «Parklife» – испепелили еще до «Song 2», которая в конце выступления была короткой вспышкой, подытожившей весь полуторачасовой огонь. Толпа была бесконечно дружелюбной и позитивной. Смех, радость – на лицах людей, которые проваливались в бездну. Их вытягивали оттуда, а они не переставали улыбаться. «Посылки» для стюартов, размахивающие конечностями, все передавались в сторону сцены. И это было очень радушно. По окончанию мои руки тряслись, футболка пропиталась чужим потом, но я был счастлив. Наверное, для меня это был самый радостный концерт, на котором я побывал, за весь фестиваль. В этом приподнятом настроении мы с друзьями и пошли на чуму, имя которой Crystal Castles.

Их выступление начиналось в 1.00 в отдаленном тенте. Атмосфера задушливого клуба – идеальное место для проведения концерта Итана Кэта и Элис Гласс. Открытая сцена и солнечные лучи ранят их как вампиров. Tent stage – лучшие декорации для содомии, которую привезли с собой канадцы. Выступление началось с задержкой в 20 минут с излюбленной «Plague». Вторым шел «Baptism», а дальше – песни которых я не знаю (аж до «Sad Eyes», моей любимой из «III»). Все они создавали злое диско, под которое люди соответствующе двигались. Концерт длился ровно час. Эпичную «Doe Deer» не сыграли. Очевидцы (подразумеваются, люди, стоявшие под сценой, я же, убитый Blur, дергался подальше, где слушатели танцевали не касаясь друг друга) рассказывали, что Элис была чертовски не в себе (хорошо хоть, не до такой степени, чтобы пришлось справляться без нее, как это было в Москве), непонятно, что пела, а что «ставил» Итан, сводила море (как Моисей, только наоборот), залезая в первые ряды, да еще и сама становилась за пульт. Что касается короткого сет-листа и душевного состояния Элис Гласс, знатоки отмечают, что это в порядке вещей. На Crystal Castles первый фестивальный день для меня закончился.

День 2

Очень неплохая и подающая надежды польская группа Kim Novak, которая открывала главную сцену в этот день, была успешно пропущена. День начался с Tame Impala. С творчеством этой группы я не был знаком, но стал поближе, чтобы не встречать на задворках следующих за ними Arctic Monkeys. Австралийцы в джинсовых куртках много из себя не строили. Они играли психоделику, которая лучше воспринималась теми, кто знал, как к ней подготовиться. За спинами музыкантов мелькала визуализация а-ля Windows Media Player. За инструментами гонялся очень странный вокал, объективно, – на любителя, которым я не оказался. Все было странно и расплывчато, а фанаты невысокого роста в футболках Arctic Monkeys уже изнемогали от ожидания своих кумиров. Под конец было поживее: несколько песен, оставленных на закуску (одна из них – «Elephant»), отличались от привычного творчества группы и напоминали по звучанию живенькие произведения Wolfmother. Одну из них растянули глубоким гипнотически-психоделическим путешествием в мир образов, демонстрируемых на экране. Вскоре группа незаметно закончила свое выступление.

А потом был час глухого слема. Фаны Arctic Monkeys забивались в резиновые ворота и заставляли ощущать такую давку, которой, кажется, не было даже в «худшие» моменты на Blur. Было настолько адово, что я задавался вопросом, что же будет, когда начнется музыка. Но парень неподалеку справедливо заметил своим соседкам: «Girls, if we died tonight, it would be a great death». К счастью, до этого не дошло. С совсем незначительной задержкой вышли виновники столпотворения. Приз за самую пафосную группу фестиваля все же получают Editors, благодаря неизменным спортивкам барабанщика Arctic Monkeys Мэтта Хэлдерса. Остальные же участники группы еще повоевали бы за него. Ведь это уже совсем не та группа, фото которой стоит в статье на википедии. Тернер затыкает за пояс всех. И чем дальше – тем глубже, как только застегнутых пуговиц на его рубашке становится все меньше. Так вот, а я стою в гуще. Первой традиционно пошла медленная «Do I Wanna Know», за что я поблагодарил небеса. Зато на любимом «Brianstorm» я понял, какую неудачную позицию занял в толпе. Слева от меня было ограждение, а справа – уже с первых нот раскрылась пасть серкл-пита. На краю этой несносной харибды мне и пришлось плясать вплоть до «505». Что касается выступления, вы, наверное, предвидели все не хуже меня: остроты Тернера, зубодробильные куплеты в исполнении «pretty visitors», которые пляшут на своих «dancing shoes»; люди распадаются «brick by brick», а «teddy picker» в оранжевой накидке вытаскивает покореженных фанаток из первого ряда на «old yellow bricks». Новая песня Arctic Monkeys «Mad Sounds» прошла мимо меня и, возможно, многих других, незамеченной. Я лелеял последнюю надежду на «балаклаву». А потом была длинная пауза перед бисом. В том, что он будет, никто ни капли не сомневался, так как «505» сыграна не была. Бис получился преимущественно медленным и душевным. А далее – последняя песня, которую пришли/приехали послушать все, несмотря на то, заняла у них эта поездка «a 7 hour flight or a 45 minute drive».

День 3

Я стал у главной сцены в 18.00. Моя задача была следующей: прослушать польский гангста-реп Kaliber 44, восхититься голосом Скин из Skunk Anansie и пробраться за это время максимально близко к сцене, чтобы на Queens of the Stone Age оказаться в первых рядах, а на The National – точно в первом. Мне посчастливилось оказаться во втором ряду уже после первого исполнителя. И простоять на одном месте 7 часов, 7 часов лучшего вечера Heineken Open’er Festival 2013.

Быстро про Kaliber 44. Когда я слушаю русский реп такого калибра, меня распирают самые негативные эмоции, на которые я способен. Когда я слушаю польский реп – мне хочется смеяться. Разумеется, это все их смешной язык, из-за которого сохранять гангстерский настрой группе попросту не удается. И все же, оно качало, люди махали руками и даже подпевали. Еще одна интересная деталь: на сцене во время выступления группы, сильно напоминающей Вову со Львова, находилось 11 музыкантов! Трое – с духовыми, один на синтезаторе, один с гитарой, басист, ударник, диджей и три МС. Басист периодически менял гитару на контрабас. Ощутите всю серьезность действа. Стоя во втором ряду, я обогатился наклейкой с надписью KALIBER и остался ждать Skunk Anansie. Как оказалось, это же место я смог бы занять даже если бы сразу пришел на них.

Skunk Anansie – это что-то очень дикое. Сначала вы в шоке. В шоке от мощного барабанщика, чуть больше – от шпиона-гитариста, еще больше – от Микки Рурка на басу, и максимально мощно от их визитной карточки – чернокожей вокалистки Скин. Она выбежала на сцену в просвечивающихся колготках и облепленной стразами кофточке с надутыми рукавами – и сразу оглушила своим похожим на писк приветствием. Ее голос напомнил ту негритосочку из Полицейской академии, которой вечно не удавалось заслужить уважения со стороны начальства, помните? Но общего в них не больше этого писка. Скин оказалось той еще штучкой: она становилась в непристойные позы, рассказывала непристойные истории из своей жизни и не могла оторваться от толпы. Музыканты дробили нам уши (впервые две бас-бочки на сцене фестиваля), а она – сердца. Возможно, если бы не Скин, у группы этой ничего не вышло: их песни пахнут старинкой, и только она одна освежает их своим невероятным голосом и действиями. Она прыгала в толпу, она залазила в толпу, она перелазила ограждения, ходила по рукам, говорила людям приседать… Ее целовали и обнимали, и напоминало это всем известную сцену из «Парфюмера». Не знаю, встретила ли бы такое же отношение Rihanna, если бы так же залезла к зрителям, как добрая и веселая Скин.

Queens of the Stone Age. Забегая наперед, скажу: когда на соло-тайме в «Burn the Witch» Джош Хомми закурил сигарету и начал выпиливать солячину, а за его спиной на экране пошла снежная метель, я воскликнул: «Вот они, единственные хедлайнеры фестиваля!» Возвращаясь назад, сообщу, что теперь я занял идеальную позицию для того, чтобы наслаждаться любимой группой: не в стороне, где отсутствует физический контакт, но и не в слеме, где его слишком много. Я продолжал раскачиваться, но во втором ряду было так туго, что выпихнуть меня не могли, а происходившее на сцене я видел чуть ли не лучше всех. И смотреть было на что. QOTSA гастролирует с огромным экраном, на котором пускает все: начиная от черепов, заканчивая мультиками Бонфейса, которые заменили видеоклипы к синглам из нового альбома. Все выглядит очень уместно и визуально обогащает выступление. Сет-лист – один из лучших за последнее время. Минимум новых, но не концертных песен типа «Kalopsia» или «Keep Your Eyes Peeled» (этих не было), максимум приводящего в восторг. Фактически, после вступительной «Feel Good Hit of the Summer» и аж до восьмой «The Vampyre of Time and Memory» (единственной и неповторимой песни, где Джош играет на клавишах и поет) хиты шли один за другим. Толпа рвала себя в клочья и орала песню за песней: «No One Knows», «Burn the Witch», «Sick, Sick, Sick». Вторая половина концерта – танцевальные «If I Had a Tail», «Make It Wit Chu» и «Smooth Sailing»; хитовые «Little Sister» и «Go With the Flow» (фаны выкрикивали ее название уже после первых трех песен); психоделические «I Appear Missing» и «I Think I Lost My Headache». К слову, «бесконечное» соло в «I Appear Missing» вживую звучит просто оргазмично, очень советую глянуть его именно с польского концерта. Ну, а закончилось все «A Song for the Dead», погребающей под собою тех, кого звук «Королев» еще не утащил в бездну наслаждения. На ней и закончилось. Никакого биса: вышли, показали, кто здесь «отцы», и ушли. В середине концерта Хомми сказал, что мы были самой лучшей публикой за всё их турне, сказал, что с нами никто и рядом не стоит. В конце концерта я был готов повторить то же самое ему.

После QOTSA люди передо мной перелезли ограждение и вот, я в первом ряду. За мной – вся Гдыня и весь мир. В голове еще играли песни выступивших артистов, но я готовился встретить The National – вторую после Хомма и компании группу, которую я трепещуще ждал на этом фестивале. Время увидеть The National было подобрано идеально: последние три месяца они не покидали моего плеера и моей головы, и я был разогрет для них максимально. The National – это самая искренняя и грустная группа, которую я знаю. Я хочу петь ее песни и напиваться под них. Не удивительно, что меня окружили девушки; у многих на руках – браслеты-однодневки: розовые на Arctic Monkeys и желтые на The National. Они тоже готовы были петь вместе с неисправимым романтиком Мэттом Бернингером. Их возгласы встретили группу, которая собиралась согреть своими песнями этот холодный вечер. Минимальный набор прожекторов, около десятка музыкантов и бокал Бернингера (который он вскоре успешно разобьет о пол сцены). Началось все с приветствия и «Fake Empire» (песни, известной тем, что Барак Обама выбрал ее для своего ролика). Дальше – лучшие песни, вышедшего пару месяцев назад «Trouble Will Find Me». Пьяное несчастье под «Bloodbuzz Ohio», потерянная дружба под «Mistaken for Strangers». Далее – минутка оптимизма под «Sea of Love». И снова – демоны одноименной песни: паранойя «Afraid of Everyone», несчастливая любовь «Conversation 16». Я был на своей любимой песне несчастлив по-своему: возле меня стал какой-то олень в пушистой шапке и просил охранников перекинуть его через забор. На многих песнях Бернингер, как и подобает автору таких текстов, заламывал руки, пил, кидал микрофонную стойку и другими способами демонстрировал свою скверную участь. Но перед «I Need My Girl» предупредил, что на этой песни он разбивать ничего не будет. Ничего «кроме ваших сердец, аааах». «Squalor Victoria» и «Abel» запомнились его страшным криком, которым он дразнит уши на живых выступлениях. Но от того – только печальнее. Ближе к концу – медленные и красивые «Sorrow», «England» и «Graceless» (презентация нового альбома удачно дополнила выступление, костяк которого составили излюбленные композиции с «Boxer» и «High Violet»). Необъявленный бис – «Mr. November» и «Terrible Love». На первой песне Бернингер внезапно спрыгнул со сцены, и обе – провел в толпе, за толпой и у ограждений, давая себя потрогать сотням фанатов. Он пробегал между ними, застревал, но не переставал петь. Прощание было очень душевным. Это подтвержу даже я, человек, который стоял слева от сцены и остался без своего кусочка Бернингера. Но не это оставило легкий осадок после выступления, его оставило отсутствие в программе великолепной «About Today» и самой трепетной песни нового альбома – «Fireproof», которую они часто играют на бис. Но я не отчаиваюсь: я надеюсь их услышать в Киеве, ведь когда-то эта скромная группа обязана заглянуть и к нам.

День 4

Здесь я вас разочарую. Наверное, у каждого на фестивале был такой день, лайн-апом которого он был готов пожертвовать, чтобы выпить, и в этом радостном состоянии задуматься над тем, как хорошо проходят эти дни. Не нагружать себя новой музыкой, а просто – душевно отдохнуть. Для меня таким стал четвертый день фестиваля: меня особо не интересовали ни Kings of Leon, ни кто-либо другой из исполнителей того вечера. Когда я проходил мимо главной сцены во время выступления хедлайнеров, зацепить меня они не успели, и я пошел дальше. Друзья завели меня в тент, где в это время выступал Devendra Banhart, «американский автор-исполнитель песен, играющий музыку в жанре “психоделический фолк”». Я уселся на траву (на землю, в смысле) и его музыка меня закачала. Я не отличал одной песни от другой, но было приятно и совершенно точно – именно то, что нужно в такой кондиции. Девендра угадал мое настроение, и я стал ему предан в последующий час. А стволы ног мерно раскачивались вокруг меня…

День 5. Rihanna

Если честно, я не прочитал ни одного положительного отзыва о выступлении Рианны в Гдыни. Люди радовались, что концерт был бесплатным (для обладателей 4-дневного билета), так как доплаты Рианна вовсе не стоила бы. Я с этим соглашусь. Рианна задержала свое появление на сцене аж на час, чем уже разгневала собравшихся слушателей (я лично слышал громкие скандирования «Бейонси! Бейонси!»), но и после – ей не удалось искупить свою вину грандиозным шоу. Ставка делалась не на декорации, состоящие из двух здоровенных экранов (подумаешь, всего на один больше, чем у QOTSA), а на артистизм самой поп-дивы.Но Рианна держалась скованно и особо на контакт с публикой не шла. В русском издании я прочитал, что она была пьяна. Не знаю, но поверю: Рианна очень часто лезла себе в юбку, широко расставляла ноги и трогала те самые места. Пару раз она сделала комплимент зрителям (например, сказала, как обожает их город, хотя названия не упомянула), но звучало это неискренне. Что касается ее пения, в этом-то и проблема поп-музыки: никогда не знаешь, где живой звук, а где фонограмма. Здесь Рианна спела (по крайней мере, микрофон был у лица), здесь вступил какой-то бэк; полприпева она прыгала, а он себе играл… Странно очень. Толпа там далеко, где я стоял, отвечала своими странностями: жгла фаеры, но довольно равнодушно. Глянешь со стороны – и не поверишь, что выступает та Рианна, привлечением которой так гордились организаторы фестиваля в этом году. Жаль было тех людей, которые заплатили 200 злотых (~500 гривен), чтобы увидеть ее одну (ну, и разогрев в виде Dizzуу Rascal, о котором мне сказать нечего). В общем, пауза перед бисом – и мы идем есть лапшу в «ресторанной зоне». Когда возвращаемся – людей уже нет, Opеn’er Festival 2013 официально закончился.

Выводы

Поездка на музыкальный фестиваль – отныне мой любимый вид заграничного путешествия. Никакие моря-пляжи и экскурсионные туры с этим не сравнятся. Возможно, огромную роль в этом сыграло то, что у нас все прошло так успешно, и море с богатым красивой архитектурой Гданьском были включены в план поездки. Что уж об исполнителях: Blur меня осчастливили, Arctic Monkeys разложили на кирпичики, QOTSA и The National – были слишком долгожданными, чтобы разочаровать. Даже четвертый день я провел весело. И даже пятый стал познавательным. Open’er Festival зажег меня для других фестивалей, следующий из которых я не намерен ждать еще 20 лет.

Текст: Исаенко Александр

Фото: официальный сайт Heineken Open’er Festival, nme.com, ultra-music.com