Ценители Винила. Василий Бойко: “Я хочу, чтобы люди не замыкались на коллекционировании, а больше слушали музыку”

Раз в две недели, по четвергам, в джин-баре Gimlet проходят необычные вечера. Приходят поклонники музыки на виниле и ставят свои пластинки. Это не диджей-сеты и не вечеринки. Это вечера для тех, кто хочет послушать музыку и поделиться ей.

Нам стало интересно пообщаться с теми людьми, которые ставят эту музыку. Совместно с Gimlet мы запустили спецпроект «Ценители Винила» о коллекционерах, аудиофилах и поклонниках пластинок.

В первом материале мы пообщались с британцем Полом Томпсоном, коллекция которого насчитывает более 4000 пластинок. Нашим вторым героем стал Roman K — украинский диджей и сотрудник Closer Record Store.

Третий герой – Василий Бойко, коллекционер и диггер.

Расскажи чем ты занимаешься?

По специальности я – ветеринарный врач. Хотя начинал работать в сфере качества и безопасности продукции. Сейчас занимаюсь контролем качества и ветсаннорм на разных объектах, таких как супермаркеты, рестораны. То есть я слежу за тем, чтобы сырье приходило качественное, и оно реализовывалось в соответствующих условиях.

А как ты пришел к винилу?

Слушал музыку, интересовался. Я из интеллигентной семьи, которая постоянно была связана с музыкой. Мама занималась организацией праздников, пела в хоре, ставила бобины и пластинки на дискотеках. Поэтому дома на пластинках была почти вся “Мелодия”.

У мамы были бытовые проигрыватели. Позже появились и более профессиональные, которые использовались с усилителями.

Кроме того мой старший брат учился в Полтаве, а потом в Киеве и много чего привозил из этих городов. На студиях звукозаписи ему перезаписывали кассеты, которые он потом вез нам и мы были в шоке, потому что по телевизору и радио такого не было. Мы могли ощутить музыкальный пульс того времени.

Мы слушали практически все. От мамы с папой у меня много эстрады, хорового пения, этнической музыки. От старшего брата – более электронное направление и хип-хоп. Я же занялся собирательством музыки когда переехал учиться в Киев. В 2003 году начал заезжать на “Петровку”. Но больше общался, чем покупал. Интересно было узнать что-то новое.

Еще в начале 2000-х по телевизору можно было увидеть клипы The Chemical Brothers, Massive Attack, каких-то хаусовых направлений. С тех пор у меня сложилась любовь больше в направлении популярной музыки. Хотя у меня есть много друзей, которые занимаются андеграундом – и в Германии, и в Италии. И мы без проблем находим общий язык. Они принимают мой вкус и для меня это очень важно.

Но поскольку у меня много друзей из андеграунда, у меня есть много пластинок, которые я даже не покупал. Мне их присылали как подарки. И я часто дарю их или отдаю в музыкальные магазины. В общем, распространяю музыку своих друзей.

Вот например первый релиз лейбла моего берлинского друга, который приедет 5 августа выступать в River Port. Лейбл называется La Luna. Он специализируется на лоуфайной музыке. Эту пластинку написал и спродюсировал Майкл Диллон. Вся эта пластинка была создана ним самим, его друзьями и семьей. Друг нарисовал обложку, сестра сделала дизайн и его друг все спродюсировал.

А ты тоже пишешь музыку?

Да, но не сам. У меня есть совместные проекты, которые издаются в андеграунде.

Сколько пластинок у тебя в коллекции?

В принципе, не много. Я их особо не считал, но не хочу озвучивать. Потому что коллекционеры часто меряются этими цифрами. Я же никогда не выкладывал ни фотографии, ни информацию о коллекции. Потому что с теми исполнителями, которые у меня есть, знакомы только люди, которые мне близки. Для меня это часть моей жизни, внутренний мир. Я не хочу мерятся пластинками как литрами бензобаков.

То есть для тебя винил – это очень личная история.

Да. Это мое развитие. И для меня все, что сейчас происходит (интервью – прим.) это сродни тому что я пришел на крестины.

Для меня винилы – как дети. Я их не продаю. Раньше часто дарил, но тоже перестал. Потому что увидел, что люди их не ценят. Они перепродают их. Я понимаю, что всякое бывает, но если я дарю подарок, я бы не хотел, чтобы его передаривали или продавали.

Как ты определяешь музыку, которую хочешь найти? Вычитываешь в статьях, следишь за определенными лейблами? В какой момент появляется “я хочу эту пластинку”?

Наверное я больше собиратель, чем охотник. Мне нравится процесс диггинга. Например, в том же Closer Record Store можно найти очень интересные пластинки и в их коллекции, и в наборах, которые люди отдают на реализацию. Часто находил пластинки, которые долго не мог найти, потому что они просто лежали в сумках у диск-жокея, а потом он отдал их под продажу.

Я обычно очень достаю людей, которые работают в магазинах винила. Они знают, что если я пришел, то это всё. Я занимаю проигрыватель и вплоть до закрытия отслушиваю пластинки. Ребята из Closer меня знают и говорят, что им сложно было бы так диггить. По пять часов непрерывно слушать музыку. Это довольно тяжело морально. Ты перелопачиваешь кучу материала, который тебе не нравится, тебя это нагружает. Но потом если ты находишь что-то интересное – это большая радость и прилив сил. Причем часто бывает, что эта пластинка не очень дорого стоит. То есть ты ее забираешь, уходишь и день удался.

Мне нравится в Closer, в Дискультуре. Но в Closer я больше слушаю, а в Дискультуре – общаюсь. Бывает такое, что я целый день прослушал и ничего не нашел. Но я точно знаю, что в следующий раз приду и что-то интересное найду.

Единственное, что я хотел бы, чтобы в Closer появилась такая же каталогизация как в Дискультуре. Но я знаю, что это очень много работы.

Но ведь при этом ты не можешь “прыгать” по трекам, когда слушаешь пластинку?

Только иглой. И очень аккуратно. Но я так делаю только со старым материалом из старых коллекций. С новыми все конечно очень зависит от состояния пластинки.

Как говорит Ярик из Дискультуры – если ты берешь пластинки не для того, чтобы с ними заниматься сексом, а чтобы использовать как рабочий материал, то с них не обязательно сдувать пылинки. Если ты пять часов ставишь пластинки, то ты потом еще часа два будешь разбирать конверты. Отыграл, перевернул, посмотрел новую и забросил в сумку.

У тебя есть какая-то цель в плане коллекции?

Этим интервью я хочу показать людям, чтобы они не замыкались на коллекционировании, а больше слушали музыку. Независимо от направлений и носителя. Чтобы люди отрывались от материалистического восприятия и больше воспринимали винил как носитель информации. Не возносили его в ранг какого-то фетише.

Сейчас очень много кривотолков насчет теплого лампового звука, вот этих ритуалов, которые мало кому понятны. Это просто материал, просто носитель информации. Раньше можно было просто выбросить пластинку, которая тебе не нравиться, и даже не париться из-за этого.

Сейчас возвращается и эстетика, и подача материала с винила. Пускай люди не воспринимают это как снобизм, а просто больше слушают и интересуются музыкой. Люди материальны, поэтому они часто берут винил, потому что его можно ощутить. “Берешь в руки – маєш вещь”.

А для тебя это не принципиально?

Не принципиально. Но например для раскрутки людей, которые в одном релизе могут соединить и музыкальное творчество, и арт, и навыки в качестве издателя – винил очень хороший двигатель. Ты можешь таким образом занять свою нишу и дать возможность многим людям проявить себя.

Но если тебе не принципиален носитель, а важна только музыка, почему ты коллекционируешь винил? Потому что только на нем можно найти определенную музыку?

В таком контексте – да. Что касается самого коллекционирования – мне очень нравятся старые коллекции других людей. Я могу взять эти пластинки себе и дать им новую жизнь. Я получаю моральное и эстетическое удовольствие от того, что я слушаю ту музыку, которую хотел раньше, но не получалось.

У меня нет такого, что я захотел какой-то релиз, и ищу теперь только его. Большую часть того, что мне нравится, я находил благодаря диггингу.

Это части жизни других людей – вот это для меня ценно. Любой кусок пластика несет в себе душу. И души тех людей, которые им пользовались. Эта пластинка могла играться в клубах, или дома, или при тренировке сводить. Ты берешь этот пласт и еще ощущаешь запах клуба. Ты вытаскиваешь конверт и видишь на нем пометки с bpm. Ты видишь сигаретные ожоги на пластинке. Видишь царапины, когда человек торопливо снимал пластинки. И когда ты ставишь эту пластинку, ты погружаешься во всю эту историю. Особенно это касается материала, который тебе нравится.

Я надеюсь, что мы будем менять культурное положение не только страны, но и мира в целом. Чтобы больше ориентироваться на созидательность, а не на потребление. Потому что просто покупать или коллекционировать пластинки – бессмысленно. Нужно, чтобы музыка взаимодействовала, чтобы она играла, чтобы люди узнавали о ней.

Фото: Сергей Гимюш