В городе пробки, люди у входа столпились, стараясь попасть на концерт этажом выше. В зале, где мы расположились, начинается какая-то интеллектуальная игра, становится шумно и мы решаем продолжить интервью в… туалете. В него периодически заходят те, кто тоже стараются попасть на вышеупомянутый концерт – Соня Сухорукова из The Erised, сёстры Анна-Мария, рэппер Лион. Первое, на что они обращают внимание – это огромное зеркало в пол и только потом на нас, говорящих, возможно, о каких-нибудь важных вещах.
О разочаровании в украинской системе образования, созидающей силе вдохновения, борьбе с советским мышлением и многом другом, что так или иначе повлияло на творчество фотографа Виталия Юрасова.
– Чтобы стать фотографом в Украине нужно учиться где?
– Нужно учиться нигде. Правда. Чтобы стать фотографом нужно снимать. У нас в стране так сложилось, что если ты идёшь учиться на фотографа, скорее всего в тебе закопают то, что у тебя уже есть. Единственное место, куда бы я посоветовал пойти – это КАМА (Kyiv Academy of Media Arts). К сожалению, там пока нет направления «фото», но если хотите попасть в эту индустрию, можете пойти туда, ребята дадут вам отличный пинок по зад и если в вас что-то есть, вы найдёте своё место. Но повторюсь: чтобы научиться снимать – нужно снимать.
– Как ты начинал?
– Я танцевал брейк-данс (смеётся). Занимался 4 года, а потом поехал на известный в танцевальных кругах фестиваль Yalta Summer Jam. Я приехал туда с одной из топовых команд по брейк-дансу – Ruffneck Attack, участники которой до сих пор являются сильнейшими в своём деле и уважаемы по всему миру. И вот я, шестнадцатилетний школьник, приехал туда и понял, что я далеко не так хорош в брейк-дансе как мне казалось. Моё самомнение разлетелось в пух и прах. И я завязал с брейк-дансом прямо там.
С собой у меня был Nikon D3100 и, раз уж танцевать я не стал, я начал снимать всё, что происходило на сцене. По возвращению домой, я месяц обрабатывал эти 6000+ фотографий, после чего выложил их в паблик YURASOV PHOTOGRAPHY ВКонтакте, ведь у каждого уважающего себя паренька с камерой должен был быть свой паблик с крутым названием (смеётся). Прошёл день и мне написали организаторы Summer Jam’а с просьбой взять мои фото как официальный фотоотчёт.
Позже был танцевальный портал Udance. Мы часто ездили на прямые эфиры «Танцюють всі», снимали всё, что относилось к танцевальной культуре. Это было одновременно и сложное, и весёлое время.
– Однажды в твоём ask.fm, единственном более-менее содержательном источнике информации о тебе, кто-то сделал замечание, что ты самовлюблённый, на что ты ответил: «Я знаю, чего я стою». Так было всегда?
– Воу, ask.fm, ну ты вспомнила! Это забавно. Знаешь, у всех есть комплексы и я не исключение. Я уверен, что такие проблемы есть у 95% детей, рождённых в постсоветское время. Потому что мы все не то, чтобы недолюбленные, но мы всегда хотели Kinder, велик, а нам их не покупали. Но когда ты взрослеешь, развиваешься и уже можешь себе что-то позволить, чувствуешь себя лучше и сильнее. Ты уверен, что круче тебя только Канье (смеётся).
Сейчас всё поменялось: я знаю себе цену, но никогда об этом не скажу. То есть, если мне предлагают снять какой-то сет, а я его снимать не хочу, то я не говорю «я знаю себе цену и такую фигню не снимаю», нет. Я просто называю цену, которую они не осилят, а если осилят, то я, пересилив себя, сниму и заработаю хорошие деньги.
Знаешь, мне достаточно сложно себя продавать. Я не умею этого делать, я не бизнесмен. За 2015 год я снял 169 сетов. Это значит, что я делал в среднем одну съёмку в два дня. По этому случаю я написал смешной пост в Facebook: «У меня было 169 съемок за год, где бабло, где мой порш?» (смеётся). Когда заказчик спрашивает какой у меня гонорар, я говорю: «Ну не знаю, давайте вот столько-то, а если нет, то ничего страшного». Со мной вечно торгуются, так быть не должно.
«Если мне предлагают снять какой-то сет, а я его снимать не хочу, то я не говорю «я знаю себе цену и такую фигню не снимаю», нет. Я просто называю цену, которую они не осилят, а если осилят, то я, пересилив себя, сниму и заработаю хорошие деньги.
– Однажды ты говорил, что очень благодарен Мише Кацурину. Расскажи.
– Миша – это отдельная история в моей жизни. Кажется, он увидел мои работы для Basside и позвал меня снимать одну из своих вечеринок в Зелёный театр. Я пришёл, но фейсконтроль меня не пустил, потому что мне не было 18. Знакомство с Мишей произошло именно так, я не мог попасть на собственную работу (смеётся). Кацурину я очень многим обязан. Ещё тогда, учась в колледже, у меня была стипендия в районе 600 грн, как у всех студентов. А у Миши я за вечер мог заработать полтысячи-тысячу и так почти каждые выходные. Благодаря ему сформировался начальный капитал для покупки аппаратуры и моего дальнейшего развития.
– Ты помнишь свою первую съёмку с артистом?
– Кажется одним из первых артистов, съёмкой с которым я гордился, была Анна Седокова – бекстейдж клипа Алана Бадоева «Пока, милый». В этой истории для меня оказалось ценным не столько знакомство с Аней, сколько с Аланом. Знаешь, обидно, когда ты снимаешь бекстейдж к какому-то клипу или рекламе и этот бекстейдж получается лучше, чем сама видеоработа. Слава Богу, с Аланом таких проблем никогда не возникает. Он очень вдохновляет меня тем, что смог организовать вокруг себя идеальную команду людей, в которой каждый сам по себе потрясающая личность, но при этом все они работают на единую цель, позволяют ему думать только над творческой частью видеоработы и создавать видеошедевры. Они забирают всё лишнее, что его отвлекает. Это нереально круто.
В понимании рядового заказчика на съёмку, к примеру, обычного лукбука, фотограф должен приехать с оборудованием, привезти с собой моделей, одеть их, накрасить, сделать им причёски, поставить, снять, забронировав заранее студию, приехать домой, отобрать, обработать, отретушировать и это всё желательно за полторы тысячи гривен.
Алан же хорош в том, что он, во-первых, сам получает за свою работу хорошие деньги, а во-вторых, он даёт заработать хорошие деньги ребятам, которые с ним работают. Они себя никак не сковывают, развиваются как личности и как профессионалы.
Давай на чистоту: когда у тебя нет денег, ты уязвим. Ты думаешь в первую очередь не о великом, а о том, как тебе поесть или на чём доехать на съёмку. Алан крут тем, что он не даёт своим людям чувствовать себя таким образом, он их держит на определённом уровне, ведёт за собой, развивает. Они ему за это благодарны и настолько свободны в этом, что могут посвящать себя только своей работе, которая является их призванием. Я очень уважаю Алана за то, что он делает.
«Когда у тебя нет денег, ты уязвим. Ты думаешь в первую очередь не о великом, а о том, как тебе поесть или на чём доехать на съёмку»
– Бывают случаи, когда ты готов работать бесплатно?
– Конечно. Мне должна понравится идея или то, чем занимается человек. Зачастую это какой-то экшн. Вот недавно мне позвонили мои хорошие знакомые и сказали: «Мы едем кататься в лёд, в снег, в стужу, в -3 на сёрфе по Днепру, хочешь с нами?». Конечно хочу! Ведь зачастую такой контент самый крутой получается. Если я вижу крутой проект/бренд но с хреновым вижуалом, я вполне могу написать первым и предложить помощь.
– Я помню когда-то Cultprostir.ua делали материал о об украинских фотографах, которые снимают музыкантов, и ты вошел в семёрку.
– Да, это было забавно, потому что на тот момент я снял всего три концерта (смеётся).
– Расскажи, что нужно учитывать, чтобы снять классный концертный отчёт?
– Во-первых, я снимаю только стейдж. Я всегда стремился сделать так, чтобы фотограф был не обслуживающим персоналом, а одной из ключевых фигур. Для меня это всегда было так и я это открыто заявлял.
Во-вторых, я почти всё снимаю на фиксы. Для непосвященных в тонкости индустрии – это светочувствительные объективы у которых нет зума, они размывают задний план, а это то, что любят люди. Красивое боке. Именно так зачастую они идентифицируют профессиональная это фотография или непрофессиональная (смеётся).
Есть ещё одно правило, за которое я часто «выгребаю» от заказчиков: я никогда не отдаю фотографии, которые мне не нравятся. Я понимаю, если человек будет смотреть на фотографию и не понравится себе, я не буду её отдавать. Допустим, есть общее фото, на ней 40 человек, и если хотя бы один из них выглядит не очень, то лучше этого не делать. У меня были ситуации, когда мне приходилось пересаживать лицо с другой фотографии, я не шучу.
Для меня съёмка – это 60% дела. А 40% – это то, что ты делаешь после, этап постпродакшна. Стиль, который у тебя есть зачастую подразумевает именно стиль обработки. Ну а вообще круто снимать, когда есть что снимать.
– Что ты слушаешь?
– В первую очередь, хип-хоп, но я убеждён что любой здравомыслящий человек обязан быть меломаном. Вокруг так много музыки! Во время работы например, я предпочитаю что-то более мягкое, к примеру The XX, Iron and Wine, José González. А в процессе обработки фотографий часто слушаю музыку исполнителя, чьи фото обрабатываю, это позволяет вникнуть в суть чуть глубже.
С Бумбокс пока в этом плане легче всего, они отличные. А так я всегда ищу что-то новое, свежее. Очень рад появлению Apple Music, когда ты за 5 баксов в месяц получаешь unlimited всё что ты хочешь. И да, Грибы, конечно же, я тоже слушаю.
– Ты, кстати, плотно сотрудничаешь с KRUZHEVA MUSIC, да?
– Не совсем. Я дружу с некоторыми участниками ex-Quest Pistols, с Даней Мацейчуком и с Костей Боровским, достаточно хорошо общаемся с Савлеповым и Горюком. Но их пути немного разошлись, и, соответственно, моя работа с ними тоже. Я сейчас плотно сотрудничаю с Агонь, с Боровским работаем по его личному бренду одежды.
А по поводу Грибов, я недавно писал Юре Бардашу: «Юр, давай, залечу второго числа на концерт, поснимаю». Но Грибы – они действительно андеграундные чуваки. Они делают не «продукт» лишь бы продать его, а делают то, чем горят. И как раз «крутые» коммерческие фотографии в контексте Грибов, они неуместны. Поэтому его ответ «Чувак, залетай, но камеру оставь дома» меня абсолютно устроил.
– Ты сейчас говоришь то, что в пух и прах разбивает сложившееся общественное мнение. Большинство уверено, что Грибы – чисто коммерческий проект, стёб.
– Это и есть стёб. Бардаш – человек очень творческий. Они с парнями достаточно долго шли к тому что мы сейчас слышим из «геликов и опелей». В моём понимании «проект» – это когда, известный музыкальный продюсер берёт талантливого мальчика с голосом, вкладывает в него кучу бабок, помогает ему стать артистом. А Грибы – это не продюсерский проект, это от избытка того, что внутри. Выплеск этого в музыке. И поэтому эта музыка цепляет и качает.
«Грибы – это не продюсерский проект, это от избытка того, что внутри»
– То есть к Грибам на концерт ты ходил в качестве слушателя?
– Да, и я был рад купить билеты на него, правда. Я уже не помню когда в последний раз мне приходилось их покупать. Зачастую я либо снимаю, либо это какие-то плюсы от друзей или знакомых.
> Читайте также нашу колонку о феномене группы Грибы
– В съёмках с какими артистами ты недавно принимал участие?
– Концерты Бумбокса, Макса Барских, L’One, съёмки клипа Тины Кароль, фотосет для афиш Валентина Стрыкало, разного рода сеты для Агонь. С L’One, кстати, очень давно хотел поработать. Люблю его музыку, она мне очень близка. У Рождена есть feat. с ним «Ни ты, ни я», для которого я тоже делал обложку. Это забавная история: Рожден вызвал меня в Одессу на пару дней, специально для этого, но мы ничего не сняли за все 6 дней которые я там тусовался – не было вдохновения. Мы целыми днями просиживали на студии, Рожден накапливал материал, писал новые треки. А в последний день я попросил у него тачку, взял 2-х друзей и поехал развеяться за город.
– Это ту, которая в клипе?
– Нет, в клипе люксовый старый Mercedes, а у Рождена Honda Legend 1993, подаренная ему отцом, старенькая такая тачка, но очень крутая. Он себе мог купить новую машину и не париться. Но он её отреставрировал, сделал просто красотку. Так вот, я взял у Рождена эту хонду, загрузил туда друзей, и мы поехали просто прогуляться за город, к морю, пофоткаться. В итоге из этих фотографий и выбрали обложку сингла. Она далеко не «реперская» и мне это нравится (показывает).
– В твоём послужном списке ну очень много артистов. Кого не хватает?
– Океан Ельзи, Ивана Дорна. Я должен был работать с Ваней в своё время. Но не поработал, потому что есть артисты, менеджмент которых мыслит иначе чем я, в плане вижуала. И это абсолютно нормально. Не все люди разделяют с тобой видение того, какими должны быть фотографии да и не для всех фотографии это вообще важно. Но я хотел бы поработать с Ваней, потому что он очень крутой музыкант.
– В твоей жизни достаточно экстрима: ты катаешь на борде, у тебя есть байк, ты был в экспедиции в Казахстане в этом году.
– Я тебе сейчас расскажу всю правду по поводу экстрима и борда. Знаешь тот расклад, когда смотришь на склон, а там стоит перец, у него крутой борд, он весь в амуниции, на стиле, но катает как гусь? Так вот этот парень всегда я (смеётся). Мой выход – это байк. Это мой основной транспорт в тёплое время года. Я везде и всегда на нём. Это моя страсть, любовь, отдушина, мой образ жизни: сел на байк и поехал в «Сільпо» за батоном, а потом на съемку к «звезде». Всё очень прозаично и романтично в то же время. На мотоцикле я чувствую себя собой.
– Для тебя фотография – это искусство или зарабатывание денег?
– 100% это не зарабатывание денег. Если бы мне нужно было заработать денег, я б тачки из Литвы гонял. Но это и не искусство для меня, это инструмент, который позволяет мне оправдывать мой стиль жизни. Я понимаю, что дальше я хотел бы делать другие, более значимые вещи. Это не значит, что я перестану снимать но я наверняка перестану фотографировать для того чтобы зарабатывать деньги.
«Фотография – это инструмент, который позволяет мне оправдывать мой стиль жизни»
– Если бы ты жил не в Киеве, то где?
– В LA. Я много где побывал, но до сих пор не добрался до Америки. Я очень туда хочу, понимаю что это моё. Если Европа – это культура, то Америка – это свобода. Ты можешь сидеть на бордюре посреди Нью-Йорка, просто читать книгу, есть гамбургеры,а потом сесть в свой Lexus и поехать домой. Всем наплевать. По факту я живу в своём LA, но в Киеве; в своём «пузыре», в котором мне комфортно.
На самом деле, мне безумно обидно, когда я понимаю, что совок на 100 лет нас отодвинул, 100 лет мы не развивались. К примеру, музыкальной индустрии в Украине 10 лет – в Штатах ей 70 лет. Популярны в Украине не только те, кто безумно талантливы, а те, кто хотя бы что-то делают. А те кто делают своё дело с усердием и талантом – собирают Дворец Спорта.
«Популярны в Украине не только те, кто безумно талантливы, а те, кто хотя бы что-то делают»
– У тебя есть любимые снимки? Те, которые ты бы показал к примеру Энни Лейбовиц или же Стивену Мейзелу?
– Любимых нет, есть те, которые нравятся. Например, снимок с моего раннего сотрудничества с Monster Energy (см.ниже). И хоть я уже поменял стиль, ушёл в плёнку, а эта фотография до сих пор актуальна. Экшн в ней виден невооружённым глазом, и поэтому я её очень люблю. Та же съёмка для Кацуриных (см.ниже) – я её просто обожаю! Но на самом деле таких фото много, тебе же должно нравится то, чем ты занимаешься.
– Какое твоё главное преимущество перед другими фотографами?
– Многие люди, которые со мной работают, работают не с Юрасовым как с фотографом, а с Юрасовым как с человеком. Однажды, я давал мастер-класс в Одессе, ко мне подошла девушка и спросила: «Виталий, скажите, вот вы снимаете по правилу трете́й, вы каждый раз задумаетесь над этим, когда делаете кадр?». А я стою и понимаю, что я не знаю что это такое, это правило трете́й, но я, оказывается, по нему снимаю. И говорю: «Да, зачастую я так и делаю» (смеётся). Все правила от обратного возникают, грубо говоря. Когда Тарантино, допустим, снял очередной крутой фильм, критики думают: «Он этим хотел сказать, то-то и то-то». А он не думал о том, что это может значить, он просто делал.
Есть очень крутая строчка в треке L’One и MONATIK’а «Сон»: «Дорога в никуда всё же куда-то привела». Каждый должен делать то, к чему у него лежит душа, что ему нравится. Даже если на данном этапе тебе кажется, что это путь в никуда – просто делай. И всё будет.
Розповiсти друзям
Повідомити про помилку
Текст, який буде надіслано нашим редакторам: